На эту тему уже как-то неудобно писать. Рассказывать об аварийном жилье в Карелии — всё равно что сообщать об осеннем дожде или листопаде. И даже подробным описанием текущих крыш, разваленных печей, въевшегося в стены грибка и прогнивших перекрытий мало кого можно впечатлить. Потому что привыкли. Привыкли к ненормальному. Но, может, попробуем взглянуть на проблему чуть под другим углом?
Итак, к нам обратилась семья Жуковых из Суоярви. В 2016 году восьмиквартирный сарай, в котором они живут, признали аварийным. Всё, как у всех. Наверное, проще посмотреть фотографии. Печи пришли в негодность, выгребная яма переполнена так, что фекалии стекают прямо по улице, электропроводка пришла в негодность. Естественно, течет крыша, просели дверные косяки, прогнили все перекрытия. В квартире соседа со второго этажа упал потолок. Казалось бы, из такого дома людей нужно срочно эвакуировать. Но у нас всё делается неспешно. Согласно программе расселения, дома признанные аварийными в 2016 году, будут расселены в 2025-м. Спешить же некуда.
Казалось бы, очевидно, что это бред и садизм. Программу по расселению для того и придумывали, чтобы избавить людей от опасности. Оставаясь в таких условиях, они рискуют просто не дожить до вожделенного нового дома. Помните же, как негодовал Путин, узнав, что наш бывший губернатор Худилайнен провалил сроки расселения. Президент же фактически устроил Худилайнену публичную порку и объявил письменный выговор. Это серьезная государственная программа и размусоливать ее осуществление на пятилетки преступно. Однако, как выясняется, никто никуда не спешит.
Я недавно рассказывал про больного туберкулезом человека из поселка Пиндуши, который так и не дождался новой квартиры. Даже суд обязал администрацию Пиндушей срочно переселить человека в человеческое жилище, но поселковый глава Заря лишь развел руками. Не было у него ни маневренного фонда, ни свободных квартир, а планового переселения следовало подождать еще года два-три. Так человек и умер.
Вернемся к Жуковым. Несколько лет они снимали квартиру, но недавно хозяин попросил их съехать, и они с полуторагодовалым ребенком были вынуждены вернуться в дом, совершенно непригодный для проживания. Я позвонил в суоярвскую администрацию, чтобы узнать, можно ли что-то сделать для этой семьи. Как вообще обстоит ситуация с аварийным жильем в Суоярви? Куда расселяют людей, ожидающих новые квартиры? Ну, или, может, возможно как-то поддерживать разваливающиеся дома хотя бы в относительно жилом состоянии? Починить печи, почистить выгребную яму, залатать крышу. Ну, хоть что-то, чтобы люди могли дотянуть до «победы».
— Мы по телефону консультаций не даем, — ответили мне специалисты местной администрации.
— Но вы же сами в этом заинтересованы, — попытался объяснить я. — Журналист обязан выслушать обе стороны. Иначе текст получится необъективным. Может, у вас есть какие-то объяснения?
— Я вам уже все сказала, — ответила мне женщина-специалист. — Мы по телефону консультаций не даем. Тем более прессе.
— А с кем хоть я разговариваю, — поинтересовался я. — Как ваша фамилия?
— Зачем вам?
— Ну, чтобы рассказать людям, кто именно меня послал.
— Вас никто не посылал, — ответила сотрудница суоярвской администрации. — Если бы я вас послала, я бы сделала это другими словами. Звоните главе.
И я позвонил главе. Петрову Роману Витальевичу.
— Пишите письменный запрос, — сказал Роман Витальевич.
— Но почему? — огорчился я. — Почему вы не можете описать ситуацию словами?
— Я вам всё сказал, — ответил глава. — Пишите письменный запрос.
— Какой у вас странный ответ на вопрос «почему?»…
Глава попрощался и повесил трубку.
И тогда я обратился к министру строительства РК Виктору Россыпнову. Он попросил несколько часов на ознакомление с проблемой, и наутро перезвонил сам.
Виктор Викторович рассказал, что по количеству аварийных квартир Суоярви занимает печальное последнее место в Карелии. Четверть всего аварийного фонда республики приходится именно на этот богом забытый район — порядка 1400 квартир. Согласно программе, расселять людей возможно как в новые дома, так и в старые.
Но в Суоярви ограниченные возможности по вторичному рынку, — сказал Россыпнов. — В этом году удалось купить только 24 квартиры. Еще семь семей согласились переехать в Марциальные Воды. И, кроме того, в Кондопоге предусмотрено построить дом для жителей Суоярви, которые не против туда перебраться.
Ну а остальным придется ждать, когда в городе построят новые дома по программе расселения. Эту программу, кстати, решили ускорить, и теперь людям предстоит ждать не до 2025 года, а на два года меньше. Это всё равно долго, но проблема Суоярви заключается в том, что там практически полностью изношены коммунальные сети. Да и котельные работают на пределе. Некоторые подрядчики поэтому просто отказывались начинать там строительство новых домов. Так что сначала придется прокладывать новую систему водоснабжения и водоотведения. К концу нынешнего или к началу следующего года должен быть подготовлен проект. Ну а пока всем этим без малого полутора тысячам семей придется еще потерпеть, так как с маневренным фондом в Суоярви тоже беда.
Спасибо Виктору Викторовичу за понятный и обстоятельный ответ, но что, спрашивается, мешало так же ответить главе Суоярви Петрову? Почему министр не видит ничего зазорного в том, чтобы объяснять людям ситуацию, а господин Петров и его специалисты считают это ниже своего достоинства? В то время, когда так много говорится о том, что современный руководитель должен уметь поддерживать обратную связь с населением. Когда первые люди страны подчеркивают, что культура диалога — неотъемлемая составляющая профессиональных характеристик любого руководителя. Но хорошо, пусть Петров не владеет этой культурой, но, быть может, он крепкий хозяйственник, при нем Суоярвский район расцвел, и за это его и ценит губернатор республики? Так ведь нет. В районе истлели все коммуникации, он является самым отсталым по количеству аварийного жилья. И почему этот человек до сих пор руководит районом?
Второй вопрос: почему только сейчас руководство республики обратило внимание на бедственное положение Суоярви? По словам местных жителей, коммуникации в таком состоянии находятся уже лет пятнадцать. Где были все наши Катанандовы, Нелидовы и Худилайнены? Почему нужно было ждать нового министра строительства, чтобы, наконец, обнаружить, что в этом городе невозможно строить новые дома, настолько там всё прогнило?..
Ну, а семье Жуковых снова пришлось искать съемное жилье. Ведь там, где государство предлагает им жить еще три года, жить невозможно.
Источник:
