Около года назад я уже рассказывал эту жуткую историю. Историю о том, как карельская бюрократическая машина губит человека своим бездействием и равнодушием. И вот он умер. Барак, в котором его бросили погибать, сгорел. И теперь, похоже, наше скрепоносное чиновничество своим циничным равнодушием калечит жизнь вдовы.
В начале двухтысячных у жителя поселка Пиндуши Игоря Марченко был диагностирован туберкулез. Семья продала квартиру и перебралась на Украину, надеясь, что в более теплом климате больному станет легче. Однако там стало только хуже, и семья перебралась в Ленинградскую область. Какое-то время Марченко работал электриком. Однако болезнь прогрессировала, и в 2005 он оказался в больнице, где провел два года. Больше работать не мог. Вернулся в родной поселок, какое-то время жил у родственников, но и оттуда пришлось съехать, чтобы никого не заразить. Жить было негде, иногда приходилось ночевать даже в палатке, пока в 2012 году администрация поселения не смилостивилась и не вселила его с женой в полуразрушенный барак на улице Ленина.
Это был четырехквартирный деревянный сруб 1950 года постройки, из которого все жильцы уже съехали, и он стоял на покосившемся фундаменте с заколоченными окнами и дырявой крышей. Без воды и туалета, с рассыпавшейся печкой. Пока Марченко был еще в состоянии двигаться, он, как мог, благоустроил свою новую квартиру. В ней всё равно гулял ветер, текла крыша, и рос грибок, но все-таки лучше, чем на улице.
Приходящие комиссии добросовестно фиксировали размеры чудовищного износа этого не пригодного для жизни здания:
Казалось бы, все ясно. В таком сарае не должны жить люди. Держать их там преступно и бесчеловечно. Там может погибнуть даже здоровый, а Игорь Марченко, напомню, был тяжело больным человеком. Даже суд вынес решение срочно переселить его из этого ада. Но глава Пиндушского поселения Александр Заря ответил, что не может этого сделать, так как во вверенном его попечению поселке переселять людей некуда. Там нет маневренного фонда, а новый дом, который запланирован под расселение людей из аварийного жилья, будет построен не раньше 2022 года. И оказалось, что при всех наших заявлениях о скрепах, о духовности и человеколюбии, никто не может или, правильней сказать, не хочет найти выход их этого положения. Ни один из карельских министров, ни губернатор, ни президент нашей великой страны. Всем им оказалось плевать на умирающего человека. Тупо плевать.
В итоге, в январе 2020 года Игорь Марченко умер. Дочь заняла денег и сняла в Петрозаводске квартиру. 7 января она перевезла туда родителей, но уже через 12 дней ее отец скончался.
«Когда последние месяцы родители доживали в этом доме, — рассказывает дочь погибшего Дарья, — от сырости и постоянной влажности уже даже мама не могла там дышать, постоянно задыхалась, кашель дикий был. Но переехать не могли — денег не было совсем. Все уходило на очень дорогие лекарства для папы, на памперсы, матрас от пролежней и другие средства ухода. Да и была надежда, что вот-вот дадут жилье. Потом уже заняли большую сумму, сняли квартиру, перевезли родителей. Я бегала по врачам в надежде вылечить папу, но все отказывались госпитализировать его. Я уже не знаю, к кому обращаться, все только делают вид что работают, а до простых смертных дел нет, одни отговорки».
А в марте сгорел барак.
В принципе, это могло случиться в любую минуту. Короткое замыкание – и от аварийного дома осталось пепелище. Вдова Игоря Марченко Наталья осталась без крыши над головой. Но и в этой ситуации ей никто никак помочь не может. На ее обращение Пиндушское руководство ответило, что купить ей квартиру на вторичном рынке невозможно, так как «застройщиком в настоящее время утверждена проектная документация на строительство многоквартирного дома, исходя из квартирографии, составленной на основании характеристик – количества жилых помещений и их площадей». Иначе говоря, гуманный российский закон предусматривает расселение из аварийного жилья только во вновь построенные дома, но такой дом еще не построен. Начать его строительство планируется когда-нибудь в этом году. А закончить, видимо, как получится.
Примерно тот же ответ Наталья получила из министерства строительства РК. Заместитель министра Павел Банковский ответил ей, что «Постановлением Правительства РК от 28 марта 2019 года … утверждена региональная адресная программа по переселению граждан из аварийного жилищного фонда на 2019-2025 годы. …администрацией Пиндушского городского поселения выбран способ расселения – строительство многоквартирного жилого дома в п. Пиндуши. Таким образом, предоставление жилого помещения взамен аварийного в рамках Программы возможно только… в новом построенном доме». А строить его начнут не раньше четвертого квартала 2020 года.
Так же Банковский сообщил, что еще жильем людей обеспечивает Министерство социальной защиты. Но, естественно, не всех, а лишь ветеранов войн и инвалидов. А она же не то и не другое. Просто погорелица. Так что крыша над головой ей не положена. Но, позвольте, до 19 января был жив Игорь Марченко – самый настоящий инвалид. Он до самой смерти ждал нормального жилья, но никто не сообщал ему, что соцзащита обязана ему это жилье предоставить.
«При жизни папы мы не знали, что соцзащита может чем-то помочь, — говорит дочь Игоря Марченко. — Соцслужба, терапевт, администрация — все знали о ситуации, но никто нам этого не рассказал. Фтизиатр даже справку на первую группу не давала, не могли оформить пособие, что уже говорить о жилье. При жизни должны были дать квартиру, но находили отговорки. По уходу за папой тоже не могли ничего оформить, так как не было первой группы. Выживали, как могли, образовалось много долгов, еще в этот дом надо было покупать дрова. Когда приехала скорая зафиксировать смерть, медработники были в шоке, что с таким диагнозом не было первой группы и своего жилья».
И вот теперь, когда человека не стало, вдове сообщают, что пока он был жив, они имели право на нормальное жилище, а теперь, извините, нет – она же не инвалид. Больше того, в конце своего ответа Павел Банковский написал, что специалисты «Комплексного центра социального обслуживания» связывались с Натальей Марченко и «обстоятельств, подтверждающих основания для признания ее нуждающейся в социальном обслуживании, не выявили».
У человека сгорел дом, но нуждающимся в помощи его признают. Пусть ждет постройки нового дома, строительство которого может затянуться еще на пять лет. Никаких других вариантов нет.
Сейчас Наталья Марченко ночует в помещении общественной организации для людей, попавших в трудную жизненную ситуацию. После пожара она пришла туда работать добровольцем – за еду. Учитывая, что больше жить ей негде руководитель пансионата на время приютила ее.
«Очень жалко женщину, — говорит Марина Яскеляйнен, руководитель клуба «Бабушка-дедушка», приютившего Наталью. – Она уже на вокзалах ночевала. Пришла через какое-то время после пожара к нам. Работает за ночлег и еду. Спит когда в свободной комнате, когда на кухне. Но это же совершенно ненормальная обстановка. Человеку нужен свой дом. А из администрации ее поселка ответили, что могут ей выделить вместо сгоревшего барака другой такой. Там даже пола нет. Пусть, сказали, там доживает. Доживает! А ей ведь всего 50 лет».
Еще месяц Марина Яскеляйнен готова предоставлять Наталье Марченко ночлег. А дальше? Дальше ничего. «Обстоятельств, подтверждающих основания для признания ее нуждающейся в помощи не выявлено». Всем спасибо, все свободны.
Источник:
