Вчера в Петрозаводском городском суде вновь рассматривали дело о мальчике, которого передали под опеку в Волгоград. Мы недавно писали о том, что родственникам ребенка удалось одержать небольшую победу. Но на этот раз судья рассматривал ходатайство опекунши.
Очередные проверки
Она никого отношения к делу не имеет, поскольку это рассматривается наш иск к администрации и опеке Петрозаводска (но ее изначально заявили как третье лицо), — говорит Надежда Лейтер, сестра отца мальчика. — Однако судья решил опекунов сделать ответчиками, чтобы они имели право слова, поскольку решается также вопрос о передаче ребенка родителям, а они его представители.
По словам Надежды, опекун отказалась делать ответчиком своего мужа, ссылаясь на то, что он отношения к ребенку не имеет, а также подала два ходатайства о приостановлении дела и проведении комплексной судебной экспертизы.
Еще опека, по просьбе опекунши, заявила, что будет проверять жилищные условия наши и Елены (биологической мамы мальчика), хотя наши уже проверяли не так давно. В материалах дела акт имеется. Страшно представить, каким будет результат этой проверки. Ведь теперь им нужно, чтобы наши жилищные условия не подходили как благоприятные, — говорит Надежда. — Кроме того, до сих пор в суд не было предоставлено ни одной справки о состоянии здоровья ребенка, хотя опекун с самого начала всех судебных процессов говорила об обследованиях и о том, что ребенок очень болен.
Надежда ранее звонила на горячую линию «Ребенок в опасности» по этому вопросу, дело передано в прокуратуру Волгограда, но ответа до сих пор нет. Семью также в очередной раз упрекнули в меркантильности, что ребенок им нужен ради получения пособий и материнского капитала.
«Я не занимал позицию опеки»
Вчера об этой истории во время пресс-конференции высказался и детский омбудсмен Карелии Геннадий Сараев. Он обеспокоен тем, что ребенку нет еще и двух лет, а у него уже цифровой след в Интернете шире, чем у многих взрослых. Правда, тут же заметил, что когда опекуны усыновят мальчика, они сразу сменят ему фамилию.
На сегодня реализовано в полном объеме его право на воспитание в семье. Я не занимал позицию опеки, я занимал позицию ребенка. Если бы отец сразу приехал в Волгоград, ему бы ребенка тут же отдали. Они никуда не поехали, а пошли в СМИ, в суды. Им нужно было громкое дело, а не возврат ребенка, — заявил омбудсмен.
Звучит просто, а что на деле? По словам Надежды Лейтер, да, омбудсмен изначально сказал им, что забрать ребенка можно, написав заявление в органы опеки Петрозаводска (о волгоградской речи не шло), потому что ребенок забран именно из нашей опеки.
Оно было сразу написано, но, как видите, никто ребенка не вернул — говорит девушка.
За всеми этими судебными процессами и предположениями всегда упускается самое главное: разве можно разлучать родных братьев? Какой бы ни была бумажная, судебная волокита, всегда стоит здравый смысл ставить на первое место. Отец мальчика прекрасно воспитывает старшего сына, почему же ему не доверяют воспитание второго? Для первого ребенка он отличный по всем параметрам отец, а для второго будет не очень?
А фразы о меркантильности семьи? Что такое материнский капитал в сравнении с тем, сколько стоит кормить, одевать, учить ребенка как минимум до 18 лет? Воспитание ребенка — это не аттракцион невиданной щедрости от государства, финансовая сторона вопроса всегда ложится на плечи родителей.
Ну и, наконец, весьма странно, что опека всячески препятствует возвращению ребенка родственникам. В детских домах сотни ребят ждут, когда их заберут домой. Другой малыш мог бы попасть к приемным любящим родителям вместо ребенка, у которого уже есть семья, столько месяцев сражающаяся за возможность вернуть его домой.
Следующий суд по этом делу состоится 23 ноября 2020 года.
Источник: