Мужчин, которые поддерживают феминизм, называют профеминистами. Они выступают за гендерное равенство, осуждают патриархат и с разной степенью доходчивости объясняют оголтелым сексистам, что женщина — тоже человек. Одни видят в профеминистах пример для подражания, а другие — предателей рода мужского. Time Out узнал, почему они ратуют за женские права и как феминистические идеалы претворяются в их жизни.
Previous
Кирилл Мартынов, философ, политолог
Когда ты живешь в России, то в какой-то момент замечаешь, какие разнообразные формы несвободы тут процветают. Мне важно оставаться свободным в самом простом смысле этого понятия: жить так, чтобы никто, и в особенности государство, не вмешивался в мои дела. Я начал разбираться, как работают эти «машины несвободы», от военкоматов до нечестных выборов, которые нас окружают. И пришел к выводу, что самый масштабный источник несвободы в обществах вроде российского — это практики власти мужчин над женщиной, идея о том, что индивидуальная свобода женщин ограничена их гендерной ролью. Всеми этими конструкциями вроде «настоящая женщина должна заниматься воспитанием детей/заботиться о муже/скромно одеваться».
Рационально рассуждая, я прихожу к выводу, что если половину индивидов в обществе можно ограничивать в их свободе по подобным произвольным поводам, то с ограничениями может столкнуться кто угодно и по любому основанию. Так что это касается и меня. Чтобы быть свободным, нужно поддерживать свободу всех, — и так вы начинаете поддерживать феминизм.
Эмоциональная сторона вопроса не менее важна: симпатизировать феминисткам можно из-за обычной эмпатии, поскольку отношение к женщинам как к существам второго сорта оскорбительно.
Чтобы быть свободным, нужно поддерживать свободу всех, — и так вы начинаете поддерживать феминизм.
Есть мужчины, которые очень переживают из-за феминизма, особенно комично выглядят их публичные жалобы на то, что «нормальный мир», в котором можно было стукнуть кулаком по столу и сказать «я тут главный», разрушается. Я думаю, что они видят мир как игру с нулевой суммой: если кому-то становится лучше, например, женщинам, то кому-то точно становится хуже. Эта та же идея, что стоит, например, за современными бессмысленными рассуждениями о «геополитике», которая предполагает, что если одна страна выигрывает, то все остальные точно проиграют. Хотя вообще-то мир к нулевой сумме не сводится: когда кому-то становится лучше, он начинает жить богаче и свободнее, это может быть выгодно и всем остальным.
Недопустимое поведение по отношению к женщине — это любое поведение, которое вы считаете недопустимым по отношению к себе, если вы мужчина. Например, оценивать коллег на работе не по их профессионализму, а по их миловидности. Мужчины сочли бы такое отношение оскорбительными, и я не вижу причин, почему женщины должны относиться к этому иначе. Другой пример: делить домашние обязанности на «женские» и «мужские», а не договариваться об их разделении как равноправные партнеры. В мытье полов нет ничего специфически «женского», как в успешной профессиональной карьере нет ничего «мужского». Кстати, если вы считаете правилом хорошего тона здороваться за руку с вашими коллегами-мужчинами, то научитесь здороваться и с женщинами, они тоже люди.
Недопустимое поведение по отношению к женщине — это любое поведение, которое вы считаете недопустимым по отношению к себе, если вы мужчина.
Пожалуй, больше всего меня раздражают конкурсы красоты, которые ФСИН принудительно проводит в женских колониях. Принудительно в том смысле, что это считается участием в «общественной жизни» и является условием условно-досрочного освобождения. Ужасно это потому, что представления о «нормальной роли женщин в обществе» у ФСИН откуда-то из 1953 года, так что женщины, по их понятиям, обязаны быть «миловидными хозяюшками» или чем-то еще таким. В мужской колонии предложение организовать «конкурс красоты», разумеется, вызвало бы бунт. Довольно ужасные ритуалы существуют вокруг 23 февраля и 8 марта, которые вообще в современной России стали чем-то вроде праздников гендерных стереотипов. В эти дни люди ожесточенно защищают бессмысленные сегодня нормы, согласно которым мужчина — это «защитник», а женщина «украшение нашего коллектива». Ну и само собой — случаи прямого физического насилия дома и сексуальных домогательств на работе, которые в России норма. Парень, который из ревности отрубил своей жене руки, недавно недоумевал во время приговора: за что ему дали 14 лет тюрьмы. Бытовая же история, муж с женой просто ссорились.
Сексизм не оставляет меня равнодушным по причинам, которые я описал выше: я вижу в этом покушение на чужую свободу. Мне кажется, основная модель борьбы с сексизмом связана с просвещением: нужно объяснять людям, придерживающихся патриархальных взглядов, почему это несколько по-людоедски и на самом деле вредит их собственным интересам. Философ Питер Сингер в другом контексте сказал, что верит в силу рационального убеждения, и мне тоже хочется в нее верить.
Философ Питер Сингер в другом контексте сказал, что верит в силу рационального убеждения, и мне тоже хочется в нее верить.
У меня обычно комфортный круг общения — это современные люди, ценящие свободу других, мы единомышленники. Но иногда, конечно, я сталкиваюсь с архаическими теориями «мужского и женского», на публичных дискуссиях или в общении со случайными людьми.
Общение с феминистками ничем особенно не отличается от общения с другими людьми. С частью знакомых активисток я дружу, с другими сотрудничаю, с кем-то успел поссориться. Работать с феминистками приятно, потому что они ценят профессионализм, а не гендерные ритуалы. В личном общении с современными девушками нужно просто договариваться о правилах, не принимая стандартный «гендерный контракт».
Кирилл ВКонтакте
Кирилл в Фэйсбуке
Источник: